Платонов Андрей Платонович

  • Платонов Андрей Платонович
  • Дата рождения: 16.08.1899
  • Дата смерти: 5.01.1951
Андрей Платонович Платонов

Андрей Платонович Платонов (настоящее имя Андрей Платонович Климентов) родился 16 августа 1899 года (по новому стилю 28 августа 1899 года) в Воронеже (Ямская слобода). Русский советский писатель, драматург, поэт, публицист, сказочник.

Отец Андрея Платонова - Климентов Платон Фирсович (1870 - 1952) работал машинистом паровоза и слесарем в Воронежских железнодорожных мастерских. Дважды ему присваивали звание Героя труда (в 1920 и в 1922), а в 1928 году он вступил в партию. Мать Андрея Платонова - Лобочихина Мария Васильевна (1874/1875 - 1928/1929) - дочь часового мастера, домохозяйка, мать одиннадцати (десяти) детей, Андрей - старший из них.

В 1906 году Андрей поступает в церковно-приходскую школу. С 1909 по 1913 год учится в городской 4-классной школе. С 1913 (или с весны 1914) по 1915 работает подёнщиком и по найму, мальчиком в конторе страхового общества «Россия»; помощником машиниста на локомобиле в имении Усть полковника Бек-Мармарчева. В 1915 году работает литейщиком на трубном заводе. С осени 1915 по весну 1918 - во многих воронежских мастерских - по изделию мельничных жерновов. В годы гражданской войны работает на бронепоезде. В годы Великой Отечественной войны Андрей Платонов был военный корреспондентом и ради газетной заметки добирался до передовой, считая, что не имеет права писать о войне, не пережив её трудностей и опасностей.

Андрей Платонов - великий знаток русского языка, самого склада русской речи и народной жизни, глубинных значений слов. У него истинно русская манера письма. Платонов очень ревностно относился к сохранению всех особенностей своего текста, поэтому отказывался что-то менять при их публикации.

Андрей Платонович Платонов, 1922 год, Воронеж

Одной из наиболее ярких отличительных черт платоновского творчества является его оригинальный, не имеющий аналогов в русской литературе язык, который часто называют «первобытным», «нескладным», «самодельным» и т. п. Платонов активно использует приём остранения, его проза изобилует лексическими и грамматическими «ошибками», характерными для, например, детской речи.

В своём творчестве - в книгах для взрослых не меньше, чем в детских рассказах, - Андрей Платонов относился к детству с пристальным интересом. Ребёнок, думал он, ещё не привык жить и замечать в жизни то важное, что взрослые уже как-то забывают. В особенности - родство всех живых существ, живущих на свете: людей, животных, растений. В своей записной книжке он записал: «В сущности нет ни детей, ни взрослых - есть одинаковые люди. Взрослый ни дороже, ни дешевле ребенка. Дети - все разумные люди. Великая ложь - смотреть на них сверху; они хитроумный удивительный и наблюдательный народ».

Для детей Андрей Платонов начал писать ещё перед войной и до конца своих дней писал детские рассказы и сказки. В 1939 году вышел сборник его рассказов «Июльская гроза». Но в послевоенное время, во время репрессий, Платонов стал неугоден ни властям, ни критике, и его книга 1946 года «Вся жизнь» оказалась под запретом. Издание книги «Вся жизнь» не состоялось. Однако в архиве «Советского писателя» сохранилась внутренняя рецензия русского поэта Павла Антокольского:

«Большинство рассказов посвящено детям, их светлому и таинственному росту, связанному с тайниками природы, их первому прикосновению с мирозданием, грозой, солнцем, звёздной ночью, цветами, мильонами маленьких существ, населяющих каждый клочок земли. Если детство задолго до нас не раз уже было предметом внимания и изображения в мировом искусстве, то и на этот, тысячу первый раз, Андрею Платонову, художнику значительному и взыскательному, удалось многое увидеть и раскрыть заново. И это новое согрето и любовью к детям, и уважением к их достоинству. Рядом с детьми живут в рассказах Платонова противопоставленные им и в то же время родственные детям старики и старухи. Сталкивая малых и старых, начало и конец существования, Платонов в нехитрых фабулах доходит до поэзии и своеобразного драматизма. Смысл его рассказов ясен и прост для любого читателя. Пробуя определить этот смысл на свой лад, я знаю, что так или иначе упрощу или искажу автора, но это грех всякого пересказа поэзии. Творчество же Платонова прежде всего поэтично, в нём всегда есть несравненный осадок, который не поддаётся рассудочному и деловому анализу, и этот осадок самое дорогое…»

Платонов был очень внимателен к детскому сознанию, ещё не отдалённому от природы жизненным опытом, взрослыми знаниями и привычками. В опубликованных записных книжках Платонова есть заметки, указывающие, как правильно увидел Антокольский суть его рассказов о детстве.

«Важно и истинно - видеть во взрослых лишь их действительно детские черты. Взрослый - это лишь изуродованный ребёнок, и от этого уродства он частично излечивается в старости».

«В чём тайна детства? В ребёнке множество душ - он их легко вырывает воображением, и живёт один, но как с товарищами. Взрослый же одинок. А ребёнок легко и воробьём живет, и былинкой».

Единственным человеком, кто реально помог Андрею Платонову, когда все литературные пути для него оказались перекрыты, кто добился того, чтобы его товарищу дали возможность заниматься обработкой и изданием народных сказок, стал Михаил Александрович Шолохов. Именно благодаря его поддержке свет увидели пересказы народных сказок, сделанные Андреем Платоновым.

Еще одним неожиданным платоновским заступником стал писатель Михаил Михайлович Пришвин. Автор сказки-были «Кладовая солнца», незадолго до того получивший премию на конкурсе детских рассказов и вновь подтвердивший этим сочинением высокую литературную репутацию, написал 12 апреля 1947 года необычайно краткий, но столь же емкий и многозначный, по-хорошему резкий отзыв на сказку «Финист - Ясный Сокол», обработанную Платоновым.

Мнение старейшего писателя свою роль сыграло и Платонов получил допуск к теме, которая для него никогда не была чужой, ибо сказочное начало присутствовало в самых разных его произведениях от ранней воронежской прозы до опубликованной в 1947 году в «Огоньке» рецензии на книгу «Сказки русского народа».

«Вмешательство в процесс творчества народной сказки таких корифеев литературы, как Пушкин и Лев Толстой в прошлом, такого большого художника, как А. Н. Толстой в наше время, имеет своей целью восстановление, воссоздание наилучшего коренного варианта данной сказки из всех вариантов, созданных народом на тему этой сказки, - писал в той рецензии Платонов. - Но этого мало, писатели дополнительно обогащают и оформляют народную сказку силою своего творчества и придают ей окончательное, идеальное сочетание смысла и формы, в котором сказка остается пребывать надолго или навсегда».

Таким образом, цель была сформулирована, и Платонов продолжил начатое Алексеем Толстым при всей парадоксальности сближения этих имен. Недаром позднее в платоновском некрологе появились строки: «В последние годы своей жизни, будучи тяжело больным, Андрей Платонов отдавал много сил работе над народным эпосом». Глубокая правда была в том, что среди последних страниц начатой много лет назад одной большой платоновской книги, где какие только темы и сюжеты не возникали, какие бездны не разверзались и вершины не открывались, стали и эти, обращенные к детской душе волшебные слова и вечные образы, идеально сочетающие смысл и форму.

В 1947 году выходит в свет книга Андрея Платонова «Башкирские народные сказки». Последняя его прижизненная книга, сборник русских сказок «Волшебное кольцо», вышла в 1950 году под редакцией Михаила Шолохова - автора «Тихого Дона» и «Поднятой целины» - тиражом в 100 тысяч экземпляров.

Русские сказки Платонов взял в основном из знаменитого собрания А.Н. Афанасьева, а рассказал их очень своеобразно. Высоко оценив труды А.Н. Афанасьева, Платонов заключил, что его собрание русских сказок «страдает, однако, существенным недостатком: сказки обрабатывал ученый, человек, любящий народное творчество и знающий его, но не художник; не будучи же художником, это дело вполне хорошо исполнить нельзя». Ведь народная сказка до того, как её записали учёные, беспрерывно изменялась и перерождалась, передаваясь от одного сказителя к другому. Значит и писателю, как считал Платонов, следует подходить к пересказу творчески. В своих дневниках Андрей Платонов писал, что «искусство сказки состоит в действии, из мудрости и действия, но мудрость только в прямых действиях, а не. в рассуждении и не логике».

О платоновских сказках можно написать целое исследование. Больше того, их относительная по сравнению с другими произведениями писателя неизвестность и невостребованность - еще один пример великой литературной несправедливости, хотя еще в 1971 году в журнале «Вопросы литературы» проницательнейший и очень хорошо Платонова почувствовавший писатель Сергей Павлович Залыгин отметил:

«Его внимание привлекли прежде всего те сказки, содержание которых касается трагической, очень жестокой и бескомпромиссной борьбы добра и зла, подлинной мудрости с воинственным заблуждением.

В них нет и следа той сглаженности, которая рассчитана иногда на милых деток, а иногда и на милых взрослых.

Здесь рубят головы и руки, и живое тело свертывают в петлю или рассыпают на части, здесь носители добра и не думают изображать ангелов - то и дело они сами заблуждаются, они обидчивы, а отчасти и легковерны, поддаются подстрекательствам злодеев, и хотя мы всегда на стороне добрых, однако же далеко не всегда и не все их поступки можем одобрить».

Вошедшие в сборник «Волшебное кольцо» платоновские сказки - «Умная внучка», «Финист - Ясный Сокол», «Иван Бесталанный и Елена Премудрая», «Безручка», «Морока», «Солдат и царица», «Волшебное кольцо», а также невошедшие, авторские - «Неизвестный цветок», «Разноцветная бабочка», «Уля» и др. - суть такая же вершина творчества Платонова, как «Епифанские шлюзы», «Чевенгур», «Котлован», «Джан», «Третий сын», «Река Потудань», «Седьмой человек», «Возвращение». Взаимосвязь всех этих произведений, их глубинное родство и общая корневая система несомненны, пусть и не столь очевидны - на то они и корни.

Элемент собственного сказочного, волшебного в каждой из сказок рознится, а их связь с первоисточником, то есть с собственно народной сказкой, чьи сюжеты Платонов «обрабатывал», представляет собой отношения сотворчества. «Платоновское» проступает в каждой из них, но, пожалуй, особенно отчетливо в «Безручке» - сказке, по фольклорному своду хорошо известной. В ней рассказывается о судьбе сестры, оклеветанной своей невесткой, потерявшей по ее навету руки и чудесным образом их обретшей ради и благодаря спасению собственного сына, упавшего в колодец. Однако Платонов пошел гораздо дальше, распространив действие волшебной истории на войну, куда попадают главные герои - Безручка, ее муж и сын. Все они совершают подвиги, защищая родную землю, и в кульминационной сцене встречи-узнавания отца и сына на вопрос, кто у тебя отец с матерью, сын произносит очень важные в контексте платоновского народоведения слова:

«Нету у меня батюшки, и какой он был - не помню. А рос я с малолетства один у матери, земля была нашим ложем, а небо - покровом, а добрый народ был заместо отца.

- Народ всем отцам отец, - сказал так полководец, - я сам перед ним меньшой и наградить его не могу».

Можно почти не сомневаться - последнее было обращено непосредственно к «отцу народов», да и ко всем будущим «отцам нации».

В 1922 году Андрей Платонов женился на Кашинцевой Марии Александровне. В 1923 году у супругов Платоновых родился сын Платон (умер в 1943 году), в 1944 году - дочь Мария (умерла в 2005 году).

Современный читатель именно благодаря супруге Марии Александровне открывает для себя первого из писателей с дыханием классиков. Мария Александровна до наших дней доносила весть об этом «сокровенном» человеке - нетребовательном сыне русского народа. Без Марии Александровны не было бы Платонова.

В последствии их дочь Мария достойно приняла от матери эстафету борьбы за возвращение наследия своего отца и увековечение его памяти.

Платонов умер 5 января 1951 года в Москве от туберкулёза, которым заразился, ухаживая за вышедшим из заключения сыном. У сына, в свою очередь, уже был свой ребёнок, Платонов успел стать дедом. Похоронен на Армянском кладбище.