Несколько дней из жизни осьминога Василия
Осьминог Василий пребывал в скверном расположении духа. Еще не было и полудня, а он уже израсходовал всю свою чернильную жидкость, спасаясь от двух аквалангистов. Все утро они гонялись за осьминогом по морскому дну с какой-то палкой и сетью. Василию было трудно даже поверить в это! Его, самого смышленого из морских обитателей, вздумали изловить и приготовить кому-то на ужин! Куда катится мир?!
Василий едва спасся, перед самым носом ныряльщиков успев мимикрировать под макроцистис. И вот теперь он отсиживался в зарослях водорослей, копируя их легкие покачивания из стороны в сторону поднятыми вверх щупальцами, в ожидании, когда же наконец эти пакостные охотники за осьминогами перестанут беспардонно сновать по дну и поднимутся к себе на корабль.
Осьминог был в безопасности, и в другой раз он бы порадовался тому, как ловко преобразился в водоросль. Но только не сейчас. Во-первых, именно этот макроцистис, хоть и относился к отряду бурых водорослей, почему-то имел препротивный ярко-оранжевый окрас, да еще и с белыми крапинами. Но ведь все знали, что Василий просто терпеть не может оранжевый цвет!
А во-вторых (на самом деле, в главных), осьминог был жутко голоден. С ночи у него и маковой росинки во рту не было, а на имитацию этой злосчастной травы уходило так много энергии...
Но все было бы терпимо, если бы в это время у макроцистиса, как на подбор, не собрались самые вкусные кушанья из его рациона! Оголодавший Василий впервые в жизни вынужден был беспомощно наблюдать за разгуливающими перед его носом крабами, омарами и морскими гребешками, молясь только о том, чтобы это мучение поскорее закончилось!
Конечно, в таком состоянии Василию никак не удавалось подстроить цвет своих чудных карих с голубыми прожилками глаз в серый тон грунта. Поэтому он обреченно сидел с закрытыми глазами, чтобы не выдать преследователям своего местонахождения.
И вдруг случилось страшное. Что-то больно ухватило Василия за щупальцы. Осьминог инстинктивно открыл глаза и пулей взметнулся над макроцистисом.
Этим «что-то» оказался ламантин Павел, как и все, принявший Василия за водоросль. Грузная морская корова почти каждый день приплывала в здешние места, чтобы мирно пощипать водоросли и при удобном случае выспросить у осьминога последние новости глубоководной жизни. И как Василий мог про него забыть?!
Досадное недоразумение, но возможность спастись была упущена. Маскировка всего на миг покинула проворное тельце Василия, но и этого оказалось достаточно, чтобы попасться в поле зрения врагов. Осьминог был обнаружен, и на глазах у растерявшегося Павла, схвачен злосчастными ныряльщиками.
***
Василий пришел в себя уже на корабле. Он был в большой прозрачной банке с крепко-накрепко закупоренным горлышком. Попытки вызволить себя из плена ни к чему не привели, и тогда осьминог решил придумать иной план спасения.
Оглядевшись, он увидел, что находится в комнате, уставленной большими и мелкими аквариумами, колбами и склянками. В них ждали своей невеселой участи такие же невезучие существа, как и он. Кроме себя, Василий насчитал еще пять больших головоногих моллюсков, около дюжины всякой мелочи, вполне пригодной для его пропитания, с десяток морских змей и одну мурену. Она злорадно таращилась на него из своего прозрачного укрытия, широко открывая зубастую пасть и ехидно ухмыляясь.
Если других товарищей по несчастью Василий раньше и в глаза не видывал, то с муреной Маришкой его связывали давние отношения. Однажды эта лучеперая рыба чуть не растерзала Василия. В ту пору осьминог был намного моложе и легкомысленнее, и когда он зазевался на что-то интересное в одной расщелине, Маришка мигом напала на него и даже успела отхватить приличный кусок щупальца. Оставшийся шрам всегда напоминал Василию, как важно быть собранным и готовым дать отпор.
Осьминог еще больше расстроился. Меньше всего он хотел закончить свои дни на глазах у этой отвратительной особы. Однако, во всем этом Василий углядел и обнадеживающее обстоятельство. Раз некоторых морских обитателей ныряльщики изловили уже давно (ведь родня Маришки разыскивала ее еще с понедельника), было понятно, что сразу есть их не собирались. Тем более, что о пленниках так или иначе заботились, и все они содержались в необходимых для выживания условиях. Эти мысли придали Василию уверенности, и несмотря на противное соседство, его настроение улучшилось.
Но, к сожалению, ненадолго: кормили Василия какой-то гадостью, словно слыхом не слыхивали, что едят осьминоги. В любой другой раз он наотрез отказался бы от такой пищи, но что было делать в неволе?
Всеми восемью щупальцами он указывал нерадивым кормильцам на свой излюбленный рацион, находившийся в соседних банках. Куда уж изъясняться понятнее? Даже океанская мелочь осознавала намерения Василия и жалась в противоположный конец своих укрытий. Однако, все было без толку. Люди намеков не понимали, и несносная Маришка только потешалась над ним.
А на второй день неволи осьминог встретился со своим настоящим мучителем. Им оказалась маленькая девочка Олли - на редкость бестолковое и бесполезное существо! Правда, Василий недолюбливал детенышей всех видов и размеров, в основном, из-за их любопытства и надоедливости. Но эта Олли была худшим ребенком из всех!
По одной лишь ей известной причине, девочка часами не отходила от Василия. Она делала все, чтобы привлечь его внимание: и противно стучала по банке, и припадала глазами к стеклу, пытаясь лучше его разглядеть, и улыбалась осьминогу во весь свой маленький беззубый рот!
После трех дней подобных испытаний Василий потерял сон, аппетит и веру в лучшее. В конце концов, даже отец Олли, по-видимому, главный на этом корабле, проникся сочувствием к Василию и запретил пускать к нему девочку.
Василий выдохнул. Но не тут-то было!
Олли ухитрялась тайно пробираться к осьминогу и донимать его своим обществом. Вскоре Василия даже радовало то, что он находится в банке, ведь девочка не могла до него добраться своими маленькими цепкими ручонками.
И никто не знает, чем бы все это кончилось, если бы в один прекрасный момент их не настиг сильный шторм. Огромные волны с гулом накатывали на корабль, и, словно игрушку, раскачивали судно из стороны в сторону.
Василий впервые переживал шторм на поверхности, и не на шутку испугался. Тяжелые аквариумы вращались на дубовых столах, емкости поменьше падали и разбивались об пол и о стены. Казалось, что сам морской дьявол - истинный хозяин здешних мест - обрушил праведный гнев на ловцов своих подданных.
Еще мгновение, и склянка Василия разбилась вдребезги. Осьминог был почти на свободе! Он мигом пробрался мимо испуганной Олли к двери, открыл ее, и с первой же большой волной понесся в открытое море.
Какое чудесное спасение! Василий был счастлив, и уже намеревался скрыться в глубине, как что-то заставило его посмотреть вверх. Прямо над ним беспомощно цеплялась за волны маленькая девочка Олли - его злейший враг и мучитель!
Кто знает, почему, но радость Василия как рукой сняло. Он растерянно наблюдал за тем, как люди отчаянно пытаются спасти девочку. Они спускали в море надувные шлюпки, бросали за борт спасательные круги. Но круги не долетали до ребенка. А Олли уже не сопротивлялась волнам, и медленно опускалась в море.
Вдруг прямо перед девочкой возник еще один спасательный круг - почти такой же как те, что плавали невдалеке: ярко-оранжевый с белыми полосами. Только полоски были не поперечными, а продольными.
Спасательный круг с трудом удерживал голову Олли на поверхности, не давая ей захлебнуться. И, как только прибыла помощь, исчез также внезапно, как появился.
***
Так прошли несколько дней из жизни осьминога Василия. Это приключение даже помирило их с Маришкой, и друзья еще долго рассказывали ламантину Павлу все подробности пройденных испытаний.
Но какой бы ни была отличная память у осьминога, со временем даже эта история им позабылась. На всю жизнь тот шторм запомнила лишь маленькая девочка Олли, которая клялась отцу в том, что в самом центре ее спасительного круга виднелись два чудных карих с голубыми прожилками глаза. В точности такие же, как у осьминога Василия.