Тайна башенных часов
Много времени минуло с тех пор. Что-то позабылось, что-то обрело иное значение. Но я вам расскажу всю историю так, как она происходила на самом деле.
В одном старом городе жил бедный часовщик Мариус. Ремесло перешло к нему от отца, и юноша круглыми сутками трудился в своей мастерской, чтобы не посрамить доброе имя родителя. Но часовое дело давалось ему с трудом, да и народ в городе по большей части был небогатым, чтобы щедро оплачивать его работу. Так что Мариус едва сводил концы с концами.
Однажды часовщика вызвал к себе граф, который был известен своей жадностью. Он заговорил с Мариусом:
- В соседнем городе один искусник смастерил башенные часы. Да не простые, а мудреные. В полдень из их механизма появляется золоченый петух, кукарекает и бьет крыльями. Немало обогатилась казна того графа из-за желающих на это взглянуть! А что сделал ты на благо своего города?
- Но я исправно служу часовому делу, и никто из горожан не жаловался на меня..., - начал оправдываться Мариус, но граф раздраженно перебил его.
- Что мне эти бедняки?! Разве прибудет от них, кроме наложенной подати? Слушай меня. Я хочу, чтобы на башне нашей ратуши ты установил часы, диковиннее всех в государстве. С циферблатом и стрелкой, отсчитывающей часы. И главное - их механизм должен показывать представления, да такие, чтобы на просмотр съезжался весь свет!
- Но, Ваша светлость, такая задача мне не под силу, - испугался Мариус.
- Это приказ, и ты не можешь ослушаться! Срок полгода. Не сумеешь - голова с плеч. А сделаешь как задумано - разбогатеешь!
Юноша обомлел. Как было выполнить условие герцога?! За работой над обычными часами Мариус проводил месяцы, а создать диковинное устройство за полгода было и впрямь невозможно.
Но делать нечего, и Мариус отправился за помощью к часовой братии. «Искусные мастера наверняка поделятся со мной своими секретами, когда узнают, что мне грозит смерть», - с надеждой думал юноша. Но он объездил всех часовщиков в государстве, и никто из них не пожелал помочь мастеру из другого города.
«Что ж, попытаюсь сам! Все лучше, чем заранее прощаться с жизнью», - решил юноша. И днями напролет Мариус трудился над чертежами, пытаясь создать невиданный до той поры часовой механизм.
Однако, время шло, а бедный юноша так и не изобрел часы, заказанные графом. Оставалась неделя до назначенного срока, и при дворе уже обсуждали скорую казнь молодого часовщика.
Мариус был в отчаянии. Однажды он так распереживался, что комната поплыла перед его взором, голова стала неподъемной, и сильное головокружение повалило юношу на скамью. Мариус погрузился в странное забытье.
Ему померещилось, как от стены отделилась тень. Она увеличивалась и увеличивалась до тех пор, пока не приняла образ огромного черта. Черт склонился над Мариусом и пристально посмотрел на юношу. Тот зажмурился. Тогда черт криво усмехнулся и заговорил гнусавым голосом:
- Я слышал, тебе грозит смерть, если не установишь на ратуше часы диковинные часы.
Слова черта долго вторило раскатистое эхо, и на мгновение Мариусу показалось, что он находится в огромной каменной зале, а не в бедной коморке дома. Надеясь, что черт ему померещился, юноша вновь приоткрыл глаза. Теперь голова черта была всего в нескольких дюймах от лица Мариуса.
У юноши сердце ушло в пятки. Дикий страх сковал его члены, и он не мог пошевелиться. Черт повторил вопрос. Мариус силился ответить незваному гостю, но губы не слушались, и зуб не попадал на зуб.
Тогда черт выругался и плюнул в лицо часовщика. В тот же миг страх Мариуса волшебным образом испарился. Юноша присел на лавке и спокойно заговорил с чертом как со старым знакомым.
- Все верно. Скоро мне отсекут голову на площади перед башней, для которой я не смог изготовить часы.
Черт продолжал вглядываться в юношу.
- Не спеши с предсказаниями. Твой срок еще не вышел.
- Но чем мне поможет последняя неделя? Я не смогу изобрести ничего подобного и за целую вечность..., - сокрушенно понурив голову ответил часовщик, и слезы полились по его щекам.
Черт деланно сморщил козлиную морду, изображая сочувствие. Затем приподнял копытцем голову юноши и тоненьким голоском проблеял:
- Это смотря кого ты возьмешь себе в компаньоны.
Мариус в сердцах воскликнул:
- Да будь у меня в подмастерьях сам дьявол, я бы и тогда не создал того, что желает граф!
Черт оскалил звериную пасть и громогласно расхохотался. Мариусу пришлось зажать уши, чтобы не оглохнуть. Затем черт принял серьезный вид, и лукаво прищурив черные глаза, произнес:
- Мой господин спешит уверить тебя в обратном. Если мы сговоримся в цене, то через неделю ты представишь графу часы, прекраснее которых нет на всем свете.
- Но чем я смогу расплатиться? Ведь у меня ничего нет! - воскликнул Мариус.
Черт широко улыбнулся, обнажив острые белые зубы, и погладив копытом свою бороду, проговорил:
- О, цена совсем крохотная. К тому же, ты не должен расплачиваться один. Пусть каждый из жителей города отдаст минуту своего времени. Я знаю, как часто горожане потакают своим порокам, так что одна минута их немногого лишит. Согласен ты на эту плату?
Мариус задумался. Цена и впрямь была пустяковая, ведь он знал, сколько времени горожане проводили за порочными делами: купцы то и дело пересчитывали свои монеты, богачи ленились и спали до полудня, мужики до отвала набивали брюхо в тавернах, а их жены все свободное время растрачивали на сплетни.
«Это даже пойдет им на пользу», - решил часовщик и, не раздумывая больше, согласился.
Черт довольно ухмыльнулся.
- Да, есть еще одно условие - никому не дозволено находиться внутри башни в первый час после полуночи. Ты запомнил? - зловеще вопросил черт.
- Почему, позвольте спросить? - решил уточнить Мариус, и тут же осекся, потому что черт вдруг рассвирепел, выругался и снова плюнул часовщику в лицо.
С Мариусом опять произошла разительная перемена. Его смелость исчезла без следа, и он весь затрясся от ужаса. Юноша готов был на все, чтобы нечисть покинула его дом. Поэтому он поспешил уверить черта, что будет соблюдать все его условия.
Очнувшись, Мариус помнил все до мелочей. «Какой странный сон!» - еще долго удивлялся он, но в конце концов решил выбросить его из головы.
После сна настроение юноши улучшилось, и теперь он не чувствовал ни тоски, ни безнадежности. Ему непременно захотелось выйти из дома и порадоваться белому дню.
На улице часовщик заметил необычное поведение соседей. Женщины радушно приветствовали Мариуса, мужчины снимали перед ним шляпы и уступали дорогу, а дети радостно бежали следом.
Мариус не помнил сам, как ноги донесли его до главной площади города. Там он остановился как вкопанный. Вся площадь была заполнена зеваками, а перед ратушей трудились десятки работников. Часовщик заглянул внутрь башни. Группа мужчин закрепляла веревками тяжелую гирю, чтобы поднять ее наверх.
- Что здесь происходит? - спросил Мариус одного из рабочих.
Мужчина выпрямился и бойко ответил:
- Господин, не извольте беспокоиться, все будет выполнено в срок! Механизм доставлен наверх, и ваши подмастерья устанавливают часы по вашим чертежам.
Мариус непонимающе смотрел на работника, не в силах поверить в происходящее. Тут к юноше подскочил другой мужчина.
- Господин, скульпторы закончили работу, и статуи в скором времени привезут на площадь.
- Какие статуи? - переспросил Мариус. От волнения во рту у него все пересохло, и он с трудом ворочал языком.
Работник широко улыбнулся, и наклонившись к уху Мариуса, заговорщицки прошептал:
- Так вы же велели держать это в секрете. Чтобы никто из жителей не догадался, что за представления будут давать ваши часы!
Тут юноше стали приходить на ум обрывки удивительных воспоминаний. Как будто ему долгое время снились чудные сны, и только теперь он явственно увидел все, что в них происходило. Он вспомнил, как разрабатывал чертеж невиданного механизма, учил подмастерьев изготавливать детали, и где-то на Востоке торговался за диковинные вещицы, подходящие для часового представления.
У Мариуса пробежал мороз по коже и кровь похолодела в жилах. «Неужели все это правда, и я заключил сделку с чертом?!» - недоумевал он. Но испуг быстро сменился радостным волнением. Ведь смертная казнь ему теперь не грозила. Напротив, жизнь сулила Мариусу богатство и почитание.
Так и случилось. В назначенный срок на площадь старого города съехался народ со всего государства: и знатные вельможи, и богатые купцы, и простолюдины - все хотели взглянуть на чудо-часы.
Взоры присутствующих были обращены к высокой башне, на которой красовались огромные часы. Величиной, исполнением и красотой деталей они превосходили все известные механизмы и затмевали самые искусные ювелирные изделия.
Толпа с замиранием сердца следила за позолоченной стрелкой, длиной в человеческий рост. Она мерно двигалась по богато украшенному циферблату и с невиданной точностью отсчитывала время. Фронтон часов показывал небесную механику, и теперь люди могли наблюдать за положением солнца и сменой фаз луны.
За пять минут до полудня над циферблатом открылась дверь, и народ замер в ожидании чуда. Из дверцы одна за другой стали появляться необыкновенные статуи. Они были сделаны настолько искусно, что казались живыми.
По мере своего шествия фигуры останавливались и жестикулировали. Одна статуя трясла мешочком с монетами, другая - держала в руках зеркало и любовалась своим отражением, третья - доставала из полы платья лепешки и с жадностью их уплетала. Фигур было двенадцать, и каждая олицетворяла человеческий порок. Изваяния прошествовали вокруг башни и возвратились в потайное место.
А ровно в полдень из часов появился ворон. Его черное оперение, украшенное драгоценными камнями, переливалось всеми цветами радуги. Птица сделала несколько взмахов крыльями, покаркала двенадцать раз и скрылась в механизме. Восхищению публики не было предела. Толпа ликовала - ничего искуснее еще не было создано ни одним человеком.
Мариуса чествовали подобно королю. Из бедного часовщика юноша превратился в самого почитаемого жителя города. Вскоре он переехал в богатый каменный дом, обзавелся большим хозяйством и прислугой.
На чудо-часы приезжали посмотреть со всех концов света. По приезду иностранные богачи тратили столько денег, что старый город немало преобразился. На месте жалких лачуг жители возвели роскошные здания, а бедные харчевни превратили в добротные доходные дома, таверны и кабаки.
Казалось, горожане должны пребывать в счастье и благоденствии, ведь никогда еще их жизнь не была такой сытой и богатой. Однако с появлением часов жителей стали преследовать несчастья. Каждый день кого-то одолевала злая хворь, случался пожар или приходила другая беда. Вскоре все городские больницы переполнились, каждая семья была омрачена несчастьем, и радость покинула старый город.
Однажды Мариус зашел в лечебницу, чтобы навестить своего соседа. Тот за обедом проглотил вилку, и едва не умер.
- Сосед, ты, конечно, известный обжора! Но как ты умудрился съесть столовый прибор?! - недоумевал часовщик.
- Сам не знаю, Мариус, - жаловался сосед. - Я не помню минуты, когда проглотил ту вилку!
- И я здесь очутился, верно, по дьявольской шутке, - подхватил рассказ другой больной. - Недавно я отдал целое состояние за картину именитого художника, и хранил ее подальше от завистливых глаз. Я любовался ею день и ночь, и однажды, сам не помню, как поджег ее! Вместе с ней сгорел мой дом, да и я чудом остался жив...
Затем заговорили и другие хворые. Все истории объединяло одно - беды случались в ту единственную минуту, которая исчезла из их памяти.
У Мариуса не оставалось сомнений - заключив сделку с дьяволом, он обрек горожан на болезни, лишения и смерть! Вот, оказывается, какова была истинная цена за диковинные часы.
«Нужно немедленно отменить сделку! Сломать, разбить, уничтожить башенные часы... Но, если я сломаю часы, граф наймет других мастеров, чтобы их починить» - размышлял часовщик.
Выход был один - все рассказать графу и уговорить его избавиться от дьявольского механизма.
Мариус тотчас отправился в замок к городской главе. Там, в парадной зале он увидел девушку, красующуюся перед зеркалом. То была дочь графа - прекрасная Брунгильда. О ее красоте девушки судачили далеко за пределами города, и к ней сватались богатые женихи со всего государства. Но она никому не отвечала взаимностью. Поговаривали, что ее интересовали лишь наряды и украшения, и целыми днями она только и делала, что любовалась своим отражением в зеркалах.
Мариус впервые увидел Брунгильду вблизи и онемел от восхищения. Не отводя взгляда от девушки, он старался подобрать слова, чтобы поприветствовать ее и высказать свое почтение. Но момент был упущен - Брунгильда заметила юношу в зеркале и вскрикнула от неожиданности. Лицо девушки залил пунцовый румянец, и она в смущении выбежала из зала.
Мариус расстроился еще больше, и коря себя за робость, стал ожидать приема графа. Наконец, хозяина замка пригласил его. Глава города только закончил подсчитывать прибыль от платы за просмотр часов, и был в прекрасном настроении.
- Мариус, ты пришел как раз к обеду. Такого дорогого гостя я охотно приглашу к своему столу! - радушно восклицал хозяин, приветствуя часовщика.
- Благодарю Вас, Ваша светлость, но я пришел с недобрыми вестями, - понурив голову, ответил Мариус.
Графа не смутили слова часовщика. Он подошел к молодому человеку и надменно похлопал его по спине.
- Ну-ну, юноша, сейчас не время для печали. Уверен, что я смогу разрешить твое затруднение! Я слушаю тебя, говори, - приказал городской глава.
И Мариус в подробностях рассказал графу про свой уговор с чертом и страшную цену, которую приходиться платить горожанам за дьявольские часы.
По мере рассказа юноши лицо графа становилось все мрачнее и мрачнее. Страсть к богатству давно затмила рассудок правителя, теперь же порочная алчность окончательно взяла вверх над благоразумием.
- И ты осмелился предположить, что я уничтожу часы? - в ярости хрипел он. - Часы, из-за которых казна нашего города впервые полна?! Ты, верно, сошел с ума, раз просишь этого! А жители города получили по заслугам!
- Но, Ваша светлость, не ровен час, и с Вами может приключиться беда, - попытался предостеречь графа Мариус.
- Что я слышу?! Ты дерзнул намекнуть на мои пороки? - воскликнул разъяренный хозяин замка. - Да за эти слова я посажу тебя в темницу! Стража!
Но вместо стражи в комнату вошла Брунгильда. Смерив Мариуса строгим взглядом, она проследовала мимо него к графу.
- Отец, прошу, не сердись на этого юношу, - заговорила девушка, и Мариусу показалось, что комната наполнилась звучанием прекрасной музыки, - он столько сделал для нашего города, и не заслужил тюремной участи.
Слова дочери смягчили гнев правителя. Успокоившись, он проговорил:
- Так и быть, не сей раз я пощажу тебя, часовщик. Ступай восвояси, и подумай лучше о своих грехах!
Мариус побрел к своему дому. В ту ночь он долго не мог уснуть. Он вспоминал прекрасный строгий взгляд Брунгильды, ее огромные зеленые глаза и нежные переливы голоса. Часовщик понял, что всем сердцем полюбил дочь графа. Он задумался о напутствии ее отца.
«А ведь граф прав! Прежде всего, мне следует узнать свои недостатки!» Мариус стал перебирать в уме все известные ему пороки, но так и не мог среди них отыскать свой изъян.
Близилась полночь. Юноша подошел к окну и взглянул на башенные часы. Наступало время полночного представления.
«Я же сегодня не был на башне!» - сообразил он. До этого он каждый день поднимался наверх, чтобы смазать детали и убедиться в исправности механизма.
Юноша быстро оделся, и хотел было пойти осмотреть часы, как вдруг остановился. Он вспомнил про запрет черта подниматься на башню в первый час после полуночи. Дикий страх обуял сердце часовщика.
Дрожа всем телом, юноша вновь взглянул на колдовские часы. Статуи мерно обходили башню, напоминая людям об их пороках. Одна из них остановилась прямо напротив Мариуса. Это была фигура, изображающая трусость. Трясущаяся голова статуи едва держалась на жалком дрожащем теле, и на Мариуса смотрело ее малодушное, скорченное от страха лицо. Юноша застыл как громом пораженный. Он увидел в статуе свое отражение.
Трусость! Вот его главный порок! И причина всех бед старого города! Как он мог не сознавать этого раньше?!
«Оно и понятно, ведь для признания своих недостатков нужна смелость, а откуда ей взяться у трусливого человека?» - горько усмехнувшись, рассудил Мариус.
Затем ему пришли на ум слова матушки, которые она часто повторяла ему в детстве:
- Помни, сынок, смелый не тот, кто ничего не боится. Настоящая храбрость заключается в том, чтобы преодолеть свой страх.
Только теперь Мариус понял смысл, заложенный в этой фразе. Юноша твердым шагом направился к ратуше. Вопреки своим страхам, он решил нарушить запрет черта и узнать, что происходит на башне после полуночи. Мариус чувствовал, что там он узнает секрет избавления города от несчастий.
Часовщик тихонько пробрался на самый верх башни и спрятался за разбитым церковным колоколом, давно пылящемся на чердаке. В темноте Мариус ничего не различал, но вскоре из-за облаков вышла луна и ярко осветила помещение ратуши.
Вначале все было как обычно, и изваяния находились на своих местах. Но когда ворон прокаркал двенадцатый раз и вернулся в башню, стало происходить невероятное. Птица стукнулась об пол и обернулась чертом. Юноша сразу узнал нечисть, являвшуюся к нему в дом, и затрепетал от страха. Он с замиранием сердца ждал, что будет дальше.
Черт уселся в центре круга, по которому стояли статуи, и приказал:
- Вы, застывшие человеческие пороки, явите мне своих завтрашних жертв!
Каменные изваяния, одно за другим, стали принимать образы обычных людей. Ожившие статуи проходили по кругу перед чертом, который что-то чертил на каменном полу. Одна из фигур точь-в-точь повторяла обличье красавицы Брунгильды, и Мариус понял, что девушке грозит беда.
На глазах у юноши выступили слезы. Он поднял руки к небесам и взмолился о ее пощаде.
«О, все светлые силы на свете! Прошу, услышьте меня! Я повинен в том, что на город опустилось проклятье, и готов понести свою кару. Но прежде подскажите, как спасти прекрасную Брунгильду!»
Небеса будто и вправду услышали Мариуса, потому что на черта вдруг напала неуемная болтливость. Он продолжал делать записи и ворчливо приговаривал:
- И как же скучно каждый день заниматься одним и тем же! Ах, как мне надоели эти людишки со своими пороками! Хоть раз бы кто отважился нарушить мой запрет, явиться ко мне и спросить: «Достопочтенный черт, как избавить от мучений такого-то человека? И я бы ответил, что всего-навсего нужно отдать за него свою жизнь! Так ведь куда им?! Все дрожат за свои жалкие ничтожные душонки!
Мариус понял, что это был его шанс. На онемевших от страха ногах он вышел из-за своего укрытия. Черт с недоумением уставился на него. Юноша собрал все свои силы и громко произнес:
- Достопочтенный черт, я отдаю свою жизнь за счастье Брунгильды!
Нечисть еще больше растерялась. Черт молча смотрел на Мариуса огромными глазами и от удивления даже выкатил вперед нижнюю губу.
Мариус повторил свои слова. Черт, видимо, пришел в себя. Он цыкнул на статуи и те замерли на своих местах. Затем он медленно поднялся и подошел к Мариусу так близко, что часовщик почувствовал его дыхание, с шумом вырывающееся из волосатых ноздрей. Юноше показалось, что он вот-вот упадет в обморок. Но Мариус твердо решил не сходить со своего места.
Юноша не знал, сколько времени он простоял напротив черта. Однако, он заметил, что черт немного поуменьшился в размерах. Переминаясь с копытца на копытце, нечисть становилась все меньше и меньше. Скоро вместо черта Мариус едва различал комочек черной шерсти, который с жалобным писком растворился в темноте.
Больше Мариус ничего не помнил. Он очнулся на кровати в роскошной спальне своего дома. «Неужели это был всего лишь сон, и я так и не смог спасти Брунгильду от беды?!» - с волнением думал Мариус.
Юноша подошел к окну. Часы по-прежнему украшали ратушу, и площадь была полна желающих на них взглянуть. Стрелка указывала полуденное время и началось представление. Одна за другой статуи снова обошли башню. Мариус горько вздохнул. Он обреченно смотрел на часы, ожидая появления ворона.
Но, каково же было его удивление, когда вместо черной слуги нечисти из часов выпорхнула жар-птица. Ее золоченое оперение ярко сияло на солнце и блики от тысяч драгоценных камней расцветили старый город.
Появление жар-птицы сопровождал бой курантов. Мариус ушам своим не верил - звонил старый церковный колокол, за которым он прятался до разговора с чертом.
И, хотите верьте, хотите - нет, а несчастья с тех пор прекратились, и на улицах вновь зазвучал радостный смех. Говорят, что и люди в том городе изменились. Ну, посудите сами: Брунгильда с радостью согласилась стать женой часовщика, граф освободил бедняков от подати, а толстяк-сосед решил поумерить свой аппетит.