Белый-белый малыш

Жил когда-то маленький мальчик - маленький- маленький, который всегда был одет во все белое. Вот его и прозвали Белый-белый Малыш. На нем были белые туфли, белые носки, белая меховая курточка и белая шапочка. Белые рукавицы, белый носовой платок и даже волосы, можно сказать, белые - таким белокурым он был, а умница, какие только в книжках бывают. В школе - всегда первый, на занятиях у раввина лучше него никто не слушал и не знал урок; дома всегда помогал маме и каждую неделю исправно выполнял ее поручение: в пятницу на обратном пути из школы покупал к субботе рыбу. Продавец его хорошо знал, всегда выбирал самого лучшего карпа и самую мясистую щуку, и когда белый малыш приносил домой покупку, мама всегда говорила ему: "Рон (так звали белого малыша), ты хороший мальчик и хороший еврей, я на тебя не нарадуюсь" * * * Все было бы чудесно, и не о чем было бы рассказывать, если бы в одно прекрасное утро не пришел в их школу один ученик по имени Шимон, который был таким безобразником, что вы и представить себе не можете. И как только такой Шимон мог стать лучшим другом Белого Малыша - для меня навсегда останется загадкой. Так или иначе, факт остается фактом: не прошло и недели, как он подружился с Белым Малышом. "Вот и прекрасно! - скажете вы. - Белый Малыш научит Шимона, как себя вести". Эх, друзья мои, так бывает только в сказках! А в жизни Шимон сумел переделать Белого Малыша на свой лад.

Уже через неделю после его прихода Белый Малыш перестал быть первым в школе. И это еще не беда, но на вторую неделю он с Шимоном воровал яблоки в чужом саду и не выучил урока по ивриту. Впервые удивленный раввин вынужден был его наказать. И дома Рон совсем от рук отбился. В одну из пятниц принес маме из рыбной лавки лангуста! Представляете, некошерного лангуста, которого верующий еврей никогда в рот не берет, и Рон, отлично это зная, все же осмелился его купить, да еще к субботе! Бедная мама испугалась, уж не случилось ли чего с его рассудком, и поспешила отнести продавцу некошерного лангуста. Но еще хуже было в субботу вечером во время Гавдалы, когда отец, открыв коробочку с пряностями, начал чихать и не мог остановиться, а Рон хохотал, довольный своей проделкой: он, оказывается, подложил в коробку нюхательного порошку. С этого дня его перестали называть Белым Малышом, потому что на всей одежде у него появились черные пятна.

Напрасно мама их чистила, они выступили на ботинках* на белой меховой курточке, на почти белых волосах, а когда он однажды облил чернилами совсем новый папин талит, то и на лбу.

Друзья мои, таких безобразий, какие творил Рон, вы в жизни не видели. Он прятал молитвенник как раз перед тем, как папа должен был молиться, и это были еще цветочки! Возможно, вы не поверите, если я вам скажу, что однажды, когда они с Шимоном играли в лошадки, он взял ремешки от папиных тфилин, чтобы они служили им вожжами, и уж наверняка не поверите, что он стащил в синагоге бархатный чехол для свитка Торы и сделал из него подушечку, набив конским волосом. А меж тем так и было на самом деле, и, если бы вы увидели Рона, то немедленно убедились бы в этом сами, потому что он стал настоящим Черным Малышом. Черные ботинки, черная меховая курточка, черные рукавицы, черный носовой платок - все совсем черное, и даже волосы - кто бы мог подумать! - еще несколько недель назад такие светлые, почти белые, стали черными как смоль. Разумеется, подобные перемены начали немного беспокоить Рона, белый цвет ему был гораздо больше к лицу, и, кроме того, он смутно чувствовал, что вся эта история с черным цветом имеет какое-то отношение к выговорам и наказаниям, которые он теперь получал без конца. Но Рон так усердно подражал Шимону, что даже не понимал, какие скверные проделки он творит, и нисколько о них не жалел, а огорчался лишь тому, что больше его не называли Белым Малышом.

* * * В ту ночь Рону приснился сон. На сером осле с кроткими глазами ехал какой-то старичок. Вдруг, завидев, Рона, он отпустил вожжи и понесся во весь опор к нему навстречу.

- Рон, Рон! - кричал он.

- Я - Рон. Чего тебе?

- Это тебя называли Белым Малышом?

- Да, и пусть бы меня снова так называли, белый цвет я больше люблю.

- Видишь ли, Рон, по твоему поведению тебя иначе и не назовешь, как Черным Малышом.

- Но мне это не нравится, черный цвет мне не по душе, он старит.

- Бедняга, ты не понял, почему сделался совсем черным? Потому что стал плохим мальчиком, прямо- таки невыносимым. Это говорю тебе я, пророк Элиягу. Плохой мальчик в Израиле - это самая страшная беда, какая только может быть на земле. И когда придет Машиах плохим мальчикам нельзя будет Его увидеть, запомни это, Рон.

Рон проснулся и вскочил. "Пророк Элиягу... плохой мальчик... Машиах. Что такое? Ах, да, вспомнил!" Рон вдруг понял, что он и есть тот плохой мальчик, что месяца три он действительно был невыносим, и первый раз пожалел о том, что творил.

Ранним утром он тихонько вошел в комнату родителей, попросил прощения и пообещал снова быть послушным. Тогда после первого же мытья головы не только волосы стали опять совсем светлыми, можно сказать, белыми, но и все остальное побелело, так что в субботнюю службу все снова увидели рядом с папой Белого Малыша, который горячо молился: "Ветагер либейну ле-овдеха беэмет!" (Очисть наше сердце, чтобы мы тебе честно служили!).

На исходе Субботы во время молитвы Гавдала благословляют Всевышнего, нюхая пряности (которые обычно держат в красивой коробочке): их запах должен сохранить запах Субботы на всю неделю.