Зрубавель-грамотей

Давид и Арье вернулись в школу после каникул, проведенных в деревне, и принесли с собой... Как бы вы думали, что? Майских жуков. Да, да, настоящих майских жуков, которых они посадили в коробочки.

- Догадайтесь, что у меня в ранце! - крикнул Давид товарищам.

- Конфеты! Волчок! Новые марки! Стеклянный шарик! - понеслось со всех сторон.

- Вот еще! Стал бы я рассказывать о таких мелочах - сказал Давид, пренебрежительно улыбаясь, и решил сохранить секрет до переменки.

Но у него чесался язык, и на уроке он шептал всем соседям: "Ну, догадайтесь же", - время, от времени проверяя, в порядке ли коробочка, спрятанная в ранце. А соседи ломали себе голову: что там, у Давида Гури в ранце?

Учитель зря старался объяснять правила правописания, все ученики, думали только об одном: что у Давида Гури в ранце? Все, кроме Арье, двоюродного брата Давида, который знал не только секрет, но и сам нащупывал у себя в ранце такую же коробочку. Просто Арье никому о ней не сказал. Он знал, как обрадуется старший (на полгода) брат, когда все с любопытством уставятся на него, и решил не лишать его такого удовольствия. Сам же он надеялся, что ему удастся выдрессировать своего жука, потому что о простом жуке и говорить-то не стоит, Арье даже удивлялся Давиду.

Едва учитель досказал последнее слово, как тридцать мальчиков набросились на Давида Гури.

- Показывай, что у тебя там!

Тогда Давид медленно вынул из ранца коробочку.

- Простая коробочка! - крикнул маленький Сами.

- Дурак! - надменно ответил Давид под неодобрительный шепот в адрес маленького Сами, который не понимает, что в жизни бывают такие моменты, когда лучше помечать.

Давид медленно и осторожно поставил коробочку на стол, затем открыл ее, и тридцати затаившим дыхание ученикам представился не кто иной, как майский жук. Восторженные крики вырвались у всех, и Арье почувствовал, будто кто-то его кольнул иголкой в сердце.

- Кто сегодня у нас после большой переменки, учитель или практикант?

- Думаю, практикант, - ответил Давиду Гури Арье, который всегда все знал. - А что?

- Увидишь, - только и сказал Давид, определенно любивший окружать себя тайной.

После переменки в класс действительно пришел практикант.

Давид был в восторге. Он вынул коробочку, положил на учительский стол, открыл ее и выпустил жука. Практикант только улыбнулся: должно быть, то же самое он проделывал, когда сам был в шестом классе. Все вытаращили глаза, все хотели взять жука к себе на парту, но Давид ревностно охранял свое сокровище, и когда счел, что жук уже достаточно раз- мял лапки, торжественно водворил его на место. Арье же уселся один в дальнем углу класса и, быстро закончив упражнения, тоже незаметно вынул своего жука. Он решил с сегодняшнего дня начать его дрессировать.

Назавтра, когда Давид вынул из коробки своего Звулуна (так он назвал жука), тот уже не произвел такого впечатления, как накануне. На третий день соседи по партам даже не оторвались от задания, чтобы поглазеть на жука. Меж тем Звулун сделал для себя замечательное открытие: чернильница! В полном восторге он побарахтался в ней всеми лапками и вернулся к своему хозяину по чистовику, на который тот только что переписал решение задач. Беда! Теперь нужно переписывать все заново, а это большая работа. Давид стал меньше гордиться своим непоседливым Звулуном. Всякий раз, когда он вынимал Звулуна из коробки в оздоровительных целях, а также, чтобы напомнить соседям о своем присутствии, тот бежал к чернильнице, и тут начиналось...

Арье все это видел, но, будучи более рассудительным, придумал нечто, совсем замечательное. Раз жуки любят чернила, он обучит своего писать, но не по-французски, а на иврите. Это будет еще большая сенсация.

То ли благодаря терпению Арье, то ли благодаря способностям Зрубавеля (так он назвал своего жука), но, когда через три недели дрессировки Арье с бьющимся сердцем решил продемонстрировать публике своего подопечного, Зрубавель умел писать. Да, да, не смейтесь! Закончив обмакивать лапки в чернилах, Зрубавель вычерчивал на чистых листках все буквы ивритского алфавита. На сей раз, практикант не ограничился улыбкой, подошел посмотреть на это из ряда вон выходящее явление и в полном восторге разнес по всей школе невероятную новость: дрессированный жук, представьте себе, умеет писать на иврите! От уборщицы до директора - все только об этом и говорили. И не зря, как считал Арье, Давид тут же отнес славу на свой счет, но его заявление осталось втуне. Это он приложил много труда, чтобьх Зрубавель научился писать?! Смешно даже. Труднее всего жуку давалась буква "мэм". "Шин" тоже получалась кое-как и, чего уж скрывать, он все еще путал "вав" и "юд", но это мелочи, верно?

Вся школа ходуном ходила; Зрубавель попал в центр внимания. Арье поздравил директор, и с тех пор в школе о любом выдающемся ученике неизменно говорили: "Он незаурядный, должно быть, умеет обучать жуков писать на иврите".

К косякам дверей еврейских домов прикреплена мезуза .Это маленький футляр, в котором лежит свиток пергамента с написанными на нем изречениями из Торы, в частности, первый параграф молитвы "Шма" (Дварим 6:4-9): чтобы мы не забывали, что есть только один Бог и мы должны соблюдать Его заповеди, которые Он нам дал в Торе.