Две крошки
Жили две Крошки. Обе они были маленькие, обе черные, а отцы у них были разные: одна Крошка родилась от Хлеба, а другая - от Пороха. Жили они в бороде, а борода росла на лице у охотника, а охотник спал в лесу на траве, а возле него дремала собака.
Дело началось с того, что поел охотник хлебной мякоти, потом ружье зарядил, а потом рукою бороду оправил; две Крошки сошли тогда с его ладони и остались жить в бороде.
Вот живут две Крошки одна около другой; дела у них не было, заботы нету, стали они гордиться.
- Я, - говорит Крошка, что родилась от Пороха, - сильная, я страшная, я огонь, я всю землю спалю! А ты? - спрашивает она.
Отвечает ей Хлебная Крошка:
- А я, - говорит, - человека накормлю!
- Корми, - говорит Пороховая Крошка, - да от меня, гляди-ко, и человек сгорит!
Хлебная Крошка ей:
- Ан нет! - говорит. - Человек-то ум из Хлеба берет, а умом он и огонь одолеет! А я хлебная дочь: стало быть, я сильнее тебя!
Осерчала в ответ Крошка от Пороха.
- А что же, - говорит, - что ты сильнее, да зато я злее.
- А если ты злее меня, - сказала тут Хлебная Крошка, - так я лучше тебя.
- А давай нашу силу пытать, - сказала Пороховая Крошка. - Как вспыхну я сейчас, так и сожгу и тебя, и человека! Кто тогда сильное будет?
- Меня ты одолеешь, - ответила Хлебная Крошка, - а человека не осилишь!
- А человек-то спит теперь, - сказала другая Крошка, - я его и одолею. Глядк-ко, я вспыхну сейчас!
- Обожди гореть, - попросила Хлебная Крошка. - Сперва моя очередь силу пытать.
- Нет, я первая буду! - закричала Крошка от Пороха.
- Нет, я! - сказала Хлебная Крошка.
- Сейчас я тебя огнем спаяю!
- А я человека разбужу!
- А я и его сожгу!
- Ан нет! Он-то сильнее тебя!
Поползла тут Пороховая Крошка к Хлебной, чтобы поближе к ней быть да получше ее спалить. А Хлебная Крошка уползла от нее подальше и добралась до глаза спящего охотника: видит она веко, которым глаз был закрыт, влезла Крошка на это веко и сидит на виду. «Чего, - думает, - делать буду?» Увидела она воробья. Сидит тот воробей на ветке и смотрит на Хлебную Крошку, хочет он склевать ее, да человека боится.
- Съешь меня, - попросила Хлебная Крошка, - я мягкая. «Чего, - думает, - я в огне-то буду гореть, лучше я воробья накормлю».
Осмелел воробей, слетел с ветки и сел охотнику на лоб. Тут охотник пробудился от воробья, открыл глаз, снял с века Хлебную Крошку, поглядел на нее, в рот ее бросил и сжевал: пусть добро не пропадает. А воробей склевал поскорее Пороховую Крошку, думал, что она хлебная, - и взлетел к небу от страха.
В то время Хлебная Крошка вошла в человека, обратилась в его кровь и сама стала человеком. А Пороховая Крошка тотчас же вспыхнула внутри воробья; воробей испекся в огне и пал на землю.
Охотник увидел, что возле него упал на траву печеный воробей, отдал его своей собаке. Собака съела воробья и поглядела кверху: не упадет ли еще оттуда такая же печеная птица.
А Хлебная Крошка, что жила теперь заодно с Человеком, улыбнулась и промолвила: «Всю землю хотела спалить, да только воробья испекла!»
Тем и кончилась ссора двух Крошек в бороде уснувшего человека.