Глава вторая
- Зарубежное Швеция
- Сказки
- Проза
Охотнее всего папа Ларссон рассказывает о своих встречах с Максимилианом - собакой из дома, что у самой опушки.
- Он почти такой же плут, как и я, - любит говорить папа Ларссон. - Интересно, кто из вас обманет его первым.
- Я самый хитрый! - кричит всегда Лабан.
- Нет, я, - пищат Леопольд, Лаге, Лассе-старший и Лассе-младший, а за ними и все остальные, тыча носами друг друга в бока.
Как-то вечером громче всех крикнул Людвиг Четырнадцатый:
- А все равно я первый обману Максимилиана!
Все дружно и громко рассмеялись, что даже начали икать.
Но прошло время, и однажды в нору Ларссонов пришло горе. Папа Ларссон уселся в кресло, переделанное из детской коляски. Он так задумался, что даже не заметил, как мама Ларссон вошла с большой чашкой утешительного черничного сока.
- Ах-ах-ах, - стонал папа Ларссон. - Мне трудно смотреть кому-либо в глаза.
- Ох-ох-ох, - вторила ему мама Ларссон. - Что подумают наши родственники!
- Бедный, бедный наш старый дедушка, - вздыхал папа Ларссон. - Самый мудрый и самый правдивый во всем лисьем роду, и вдруг у него такой правнук.
- Нет, он не переживет этого, - вздыхала мама Ларссон, смахивая хвостом слезинки.
Как ты думаешь, что же произошло? Может быть, кто-нибудь из семьи попал в беду? Да, у папы и мамы Ларссонов случилось несчастье. У них оказался сын, который не хотел быть хитрым! Надо же, он не хотел учиться обманывать других и не считал папу героем. И у кого бы вы думали зародились такие вредные мысли? Представьте себе, у Людвига Четырнадцатого.
- Только не пори его, - всхлипывала мама Ларссон.
- Ах-ах-ах, - простонал папа еще раз. - Уж я поговорю с ним.
Папа поднялся с кресла и подошел к кусочку бересты, что висела на стене. А на этом кусочке было написано клюквенным соком:
Да здравствует хитрость! Ура Ларссонам!
Людвиг Четырнадцатый крадучись вошел в гостиную.
- Ты хотел поговорить со мной, папа? - спросил он.
- Мой дорогой, любимый сыночек... - От неожиданности папа Ларссон начал издалека. - Ты еще не умеешь читать, но, может быть, ты уже знаешь, что написано на этой табличке.
Людвиг Четырнадцатый помотал хвостиком.
- Это девиз нашей семьи. С незапамятных времен, - гордо сказал папа Ларссон.
- Ты что думаешь, я дурак? - спросил Людвиг Четырнадцатый, смешно повертев головкой. - Все это я знаю. Но я знаю еще больше: обманывать других плохо.
Папа Ларссон почесал себя за ухом.
- С кем ты связался? - спросил он. - С каким хулиганьем?
- Это не хулиганье, - ответил Людвиг Четырнадцатый. - Это мои лучшие друзья - зайчата Юкке-Юу и Туффа-Ту. У них есть книжки. У них дома есть книжки, где можно прочесть, что все должны быть добры друг к другу.
Папа Ларссон долго чесал себя за другим ухом. Наконец он промямлил:
- Конечно, все должны быть добры к другим. Но это и значит, что мы должны их обманывать. У зайцев должна быть еще одна книжка, где так и написано.
- Меня это не интересует, - дерзко ответил Людвиг Четырнадцатый. - Я не хочу быть хитрым, не хочу обманывать и не хочу врать. Я хочу быть хорошим.
- А есть ты хочешь? Каждый день? - вкрадчиво спросил папа Ларссон. - А чтобы есть, нужно быть плутом.
- Я куплю еду в магазине, - возразил Людвиг Четырнадцатый.
- А где ты уворуешь деньги? Лучшая еда добывается нечестно. Во дворах у людей, - назидательно сказал папа Ларссон. - А можешь ты пробраться туда без хитрости?
- Тогда я не буду есть.
Папа Ларссон вздохнул, замахнулся лапой, но передумал.
- Марш в детскую и сейчас же ложись спать! - процедил он сквозь оскаленные зубы. - Он безнадежен, - запричитал папа Ларссон, обращаясь к маме Ларссон, которая стояла на кухне и облизывала языком тарелки после обеда. - Только представить себе: лис не хочет быть хитрым и не хочет обманывать!
- Все изменится, когда он подрастет, - сказала мама Ларссон. Папа Ларссон вытащил из нагрудного кармашка своей шубы маленькие часики.
- Он не подрастет. Я вижу, что скоро осень. Если Людвиг Четырнадцатый не будет хитрым, он не подрастет. Он не сумеет добывать себе еду. Что же нам делать с ним?
- Мне кажется, что он играет не с теми детьми, - ответила мама Ларссон. - Его друзья отвратительно хорошие. Ты слышал, что он говорил про этих зайчат? Они не научат его добру.
Папа Ларссон даже выскочил из кресла.
- Ты права! - воскликнул он. - С этой минуты Людвигу запрещается выходить без спросу.
- Но не может же он расти совсем один, - возразила мама Ларссон.
- У него много братьев и сестер, - стоял на своем папа Ларссон.
- Которые ходят в школу, - робко напомнила мама Ларссон.
- Но один-то уже закончил школу. И этот один может научить его такому, чего даже мы не знаем.
Он распахнул дверь в детскую:
- Лабан! Сюда!
Старший лисенок крадучись подошел к родителям. Он уже раздался в плечах и научился по-взрослому щурить глазки.
- Мне нужна твоя помощь, - сказал ему папа Ларссон. - Ты успешно сдал экзамены в лисьей школе. И почти уже совершеннолетний.
Лабан скорчил рожицу, оскалив ряд острых зубов:
- Ты ведь знаешь, как меня называет вся лесная малышня.
Этого папа Ларссон не знал.
- Хитрый Лабан, - продолжал лисенок. - Все боятся меня и знают, что на целую милю в округе я хитрее всех.
- Ты гордость нашей семьи. - Папа Ларссон похлопал сына по плечу. - А теперь вся твоя ученость должна пойти нам на пользу. Ты должен позаботиться о Людвиге Четырнадцатом. И заставить его думать не так преступно, как он это делает. Ты ведь, наверное, слышал, как он заявил, что не хочет быть хитрым. Отщепенец!
Лабан скис.
- Выходит, мне придется играть с самым маленьким? - обиделся он. - Не хочу!
- А чтобы у тебя был брат, за которого стыдно, ты хочешь? - строго спросил папа Ларссон.
Лабан покачал головой.
- Лис просто обязан обманывать, только тогда он может называться лисом, - продолжал папа торжественно. - В нашей семье всегда были и есть только настоящие лисы. Ты помнишь, что написано на этой табличке?
- Да здравствует хитрость! Ура Ларссонам! - закричал Лабан.
- Вот, мой мальчик, - просиял папа Ларссон. - Ты сделаешь Людвига Четырнадцатого настоящим плутом.
Лабан от удовольствия потянулся.
- Обещаю сделать все, что смогу, - сказал он. - Я с охотой займусь и другими братьями и сестрами. Я хитрее всех на милю вокруг...
- Не очень важничай, - прервал его папа Ларссон. - Пока еще самый хитрый в этой семье я. Я сам намерен обучить Людвига Четырнадцатого всем нашим приемам. Ты же должен лишь проследить, чтоб он не играл с Юкке-Юу, Туффе-Ту и другими уличными мальчишками, которые учат его глупостям.
- Да, папа, - покорно ответил Лабан. - С завтрашнего утра Людвиг Четырнадцатый будет играть только со мной.