Миссис Корри (Глава 8)
- Англия Зарубежное
- Сказки
- Проза
- Два фунта сосисок. Самых лучших, свиных, - сказала Мэри Поппинс. - И поскорее, пожалуйста, мы очень спешим.
Мясник был толстый и красный, как его сосиски. Просторный фартук в белую и голубую полоску облегал его большой живот. Характер у него общительный. Облокотившись о деревянную колоду, он с восхищением смотрел на Мэри Поппинс.
- Спешите? - сказал он. - Как жаль! Я думал, вы зашли поболтать о том, о сем. Мы, мясники, как известно, любим хорошую компанию. А что может быть лучше, чем беседа с такой прелестной леди... - мясник вдруг осекся, увидев лицо Мэри Поппинс. Его выражение было ужасно. И мяснику очень захотелось сию минуту провалиться сквозь землю.
- Понимаю, понимаю, - лицо его густо покраснело. - Вы ведь спешите, конечно. Два фунта, вы сказали? Самых лучших, свиных? Сейчас будет готово.
Он подцепил крюком связку сосисок, висевших под потолком. Отрезал конец в три четверти ярда длиной, сложил их гармошкой, завернул сначала в белую бумагу, а потом еще в оберточную. И положил пакет на прилавок.
- Что-нибудь еще? - с надеждой спросил он. Лицо его все еще пылало.
- Ничего, - отрезала Мэри Поппинс, презрительно фыркнув. Взяла сосиски, быстро развернула коляску и с таким видом выкатила ее, что мясник понял - он нежданнонегаданно нанес покупательнице смертельную обиду. Но выйдя из лавки, Мэри Поппинс как ни в чем не бывало остановилась у витрины: хотела еще раз взглянуть со стороны, как выглядят ее новые туфли, - лайковые, блестящие, на двух пуговицах, они были верхом элегантности.
Джейн с Майклом шли сзади и гадали, когда Мэри Поппинс вычеркнет в своем списке последнюю покупку, но спросить не осмеливались - такое у нее было лицо.
Мэри Поппинс взглянула налево, направо, словно решала, куда пойти. "В рыбную лавку!" - наконец сообразила она и покатила коляску в соседнюю лавку.
- Одну мелкую камбалу, полтора фунта крупной, полфунта креветок и одного омара, - выпалила она на одном дыхании - понять ее мог разве только тот, кто каждый день слышит подобное.
Продавец рыбы в отличие от мясника был длинный и тощий: анфаса, казалось, у него совсем нет, только фланги. Вид у него был такой унылый, как будто он вот-вот заплачет. Джейн думала, что его, наверное, с детства гложет какое-то горе, а Майкл был уверен, что мама в младенчестве кормила его одним хлебом с водой и он никак не может это забыть.
- Что-нибудь еще? - таким безнадежным голосом спросил он, как будто не сомневался в ответе.
- Не сегодня, - ответила Мэри Поппинс.
Продавец рыбы печально покачал головой: он понял, что Мэри Поппинс ничего больше не купит.
Тихо вздыхая, он завернул покупки, обвязал пакет бечевкой и бросил в коляску.
- Скверная погода, - сказал он, вытирая рукой глаза. - Думаю, лета в этом году не будет. Впрочем, было ли оно когда-нибудь? Гмм, а вид-то у вас не очень цветущий, - он посмотрел на Мэри Поппинс. - Хотя и у всех других не лучше.
Мэри Поппинс гордо вскинула голову.
- Вы на себя посмотрите, - резко сказала она, распахнула дверь и так сильно толкнула коляску, что опрокинула банку устриц.
- Высказался! - фыркнула Мэри Поппинс и взглянула на ноги. "Вид не очень цветущий"! Это в новых-то туфлях, лайковых, блестящих, на двух пуговицах!" - вот что услышали Майкл и Джейн в ее восклицании.
На улице Мэри Поппинс опять заглянула в список покупок и стала что-то вычеркивать. Майкл нетерпеливо переступал с ноги на ногу.
- Мэри Поппинс, мы пойдем когда-нибудь домой? - наконец не выдержал он.
Мэри Поппинс подняла голову и уничтожающе посмотрела на него.
- Как получится, - коротко ответила она и стала складывать список вчетверо. Майкл чуть не стукнул себя за выскочившие слова.
- Ты можешь идти домой, если хочешь, - высокомерно произнесла она. - А мы идем покупать пряники.
Кончики рта у Майкла поехали вниз. Вечно он что-нибудь ляпнет! Он же не знал, что последними в списке - пряники.
- Тебе туда, - Мэри Поппинс махнула в сторону Вишневой. - Смотри не заблудись, - прибавила она, подумав.
- Мэри Поппинс, пожалуйста, возьмите меня с собой! Вы ведь пошутили?
Пожалуйста, не сердитесь, - стал просить Майкл.
- Давайте возьмем его, Мэри Поппинс, - заступилась за брата Джейн. - Хотите, я покачу коляску? Только простите его.
Мэри Поппинс фыркнула.
- Если бы не пятница, - сказала она, грозно глядя на Майкла, - я бы - дзык! - и отправила тебя домой. Дзык - и все!
И Мэри Поппинс покатила близнецов дальше. Джейн с Майклом поняли, что она немного смягчилась, и вприпрыжку поспешили за ней, ломая голову, что бы могло значить это "дзык". Вдруг Джейн заметила, что они идут совсем не в ту сторону.
- Мэри Поппинс, мне послышалось, вы сказали, что мы идем покупать пряники. Но ведь наша кондитерская совсем в другой стороне... - осмелилась заговорить Джейн, но осеклась, увидев лицо Мэри Поппинс.
- Кто делает покупки - ты или я? - спросила Мэри Поппинс.
- Вы, - прошептала Джейн.
- Да? А я думала, что ты, - Мэри Поппинс презрительно усмехнулась.
Она легонько повернула коляску, свернула за угол и вдруг остановилась. Джейн с Майклом тоже остановились, чуть не налетев на нее, и увидели престранного вида лавчонку. Она была крошечная и какая-то замурзанная. В окнах висели фестоны из цветной бумаги, а с витринных полок уныло глядели выцветшие коробочки с шербетом, столетние карамельные палочки и древние леденцовые шарики на палочках. Между окон была маленькая темная дверца, куда Мэри Поппинс и втолкнула коляску; Джейн с Майклом вошли следом и попали в маленькую полутемную комнатку.
Вдоль трех ее стен тянулись прилавки со стеклянным верхом. Под стеклом были выложены ряды темно-бурых пряников, и на каждом горела звездочка, их было так много, что казалось - это они освещают комнату слабым сиянием. Джейн с Майклом огляделись - интересно, кто торгует в этой древней лавке, как вдруг Мэри Поппинс громко позвала:
- Фанни! Анни! Вы где? - ее голос несколько раз эхом отразился от темных стен. И тут же за прилавком возникли две великанши и поздоровались за руку с Мэри Поппинс. Потом перегнулись через прилавок и могучими, под стать росту, голосами приветствовали Джейн и Майкла.
- Здравствуйте, мисс... - Майкл помедлил, не зная, кто Анни, кто Фанни.
- Меня зовут Фанни, - сказала одна из сестер. - Какое "здравствовать!" Ревматизм замучил. Но все равно на добром слове спасибо.
Она говорила с такой скорбью, как будто первый раз в жизни ее так учтиво приветствовали.
- Какая прекрасная сегодня погода, - вежливо обратилась Джейн ко второй сестре, которая целую минуту не выпускала ее ладошку из своей огромной руки.
- А я - Анни, - представилась она плаксивым голосом и прибавила: - Не по милу хорош, а по хорошему мил.
Джейн и Майклу их манера говорить показалась весьма странной, но удивляться было некогда. Мисс Фанни и мисс Анни уже тянулись к коляске, и каждая поздоровалась за руку с одним из близнецов. Джон с Барбарой испугались и стали реветь.
- Что, что, что такое? Кто тут шумит? - раздался из глубины лавки тонкий голосок. Услыхав его, мисс Фанни и мисс Анни так испугались, точно попали в лапы к людоеду. Они заметались по лавке, словно искали уголок, куда бы спрятаться.
- Что тут происходит? - голосок с нотками любопытства прозвучал совсем близко, и из-за прилавка выскочила маленькая сухонькая старушонка, с маленьким, сморщенным личиком, тремя волосинками на голове, уложенными, однако, в модный пучок на макушке, и тонкими, как жердочки, ножками. Такой древней старухи Джейн с Майклом никогда в жизни не видели. Несмотря на это, она легко и весело подбежала к ним, точно молоденькая девушка.
- Что, что, что такое! Вот тебе на! Да ведь это, Господи прости, Мэри Поппинс с Барбарой и Джоном Банксами! Да тут, никак, и Джейн с Майклом!
Какой приятный сюрприз! Какая приятная неожиданность! Последний раз я была так же приятно удивлена, когда Христофор Колумб открыл Америку. Даю честное слово!
Она сияла от радости, а ноги, обутые в мягкие сапожки, выделывали мелкие задорные па. Она подбежала к коляске и стала покачивать ее и делать козу тонкими скрюченными пальцами. Джон и Барбара сразу перестали плакать, загулили и засмеялись.
- Так-то лучше! - весело пискнула старушка. И вдруг сделала очень странную вещь - отломила два своих пальца и протянула Джону с Барбарой.
Но это еще не все! На месте отломанных тотчас же выросли два новых.
Джейн с Майклом видели все это собственными глазами.
- Это всего-навсего ячменный сахар, - объяснила старушка Мэри Поппинс. - Он им не повредит.
- Вы, миссис Корри, можете дать им что хотите. Из ваших рук им ничего не повредит, - ответила Мэри Поппинс с несвойственной ей любезностью.
- Как жаль, что это не мятные палочки, - вырвалось у Майкла.
- Иногда они бывают и мятными палочками, - с радостью сообщила миссис Корри. - И к тому же очень вкусными. Я сама их люблю грызть, особенно если не спится ночью. Мята очень полезна для желудка.
- А чем они будут в следующий раз? - спросила Джейн, проявляя вполне понятный интерес к пальцам миссис Корри.
- Это действительно вопрос! Не знаю, - пожала миссис Корри плечами. - Это непредсказуемо. Впрочем, можно попытаться угадать. "Почему бы не попытаться", как сказал Вильгельм Завоеватель своей матери, которая не советовала ему идти покорять Британию.
- Вам, наверное, очень, очень много лет, - вздохнув, сказала Джейн.
Она так завидовала миссис Корри - столько прожить и все помнить! Вот бы и ей такую память.
Миссис Корри тряхнула маленькой головкой и залилась тоненьким смехом.
- Очень много лет! Да я сосунок по сравнению с моей бабушкой. Вот ей действительно очень, очень много лет. Но мое появление на свет восходит к незапамятным временам. Я, во всяком случае, помню, как создавали землю. Я была тогда желторотым подростком. Боже мой! Это был труд, скажу я вам!
Она вдруг замолчала и скосила на детей свои остренькие глазки.
- Да что это я! Совсем зарапортовалась, а гости мои ждут. Полагаю, душенька, - она повернулась к Мэри Поппинс, как видно, своей старой знакомой, - что вы пришли ко мне за пряниками?
- Вы не ошиблись, миссис Корри, - учтиво ответила Мэри Поппинс.
- Отлично. Фанни и Анни уже дали вам пряников? - Миссис Корри вопросительно посмотрела на Джейн и Майкла.
Джейн отрицательно покачала головой. А за прилавком послышался приглушенный шепот.
- Нет, мамочка, - едва слышно проговорила мисс Фанни.
- Мы как раз собирались дать, мамочка... - начала мисс Анни испуганно.
Выпрямившись во весь свой рост и бросив испепеляющий взгляд на дочерей-великанш, миссис Корри сказала тихим, полным ярости, устрашающим голосом:
- Как раз собирались дать? Вон что, оказывается! Потрясающе интересно! А кто, позволь тебя спросить, Анни, позволил вам раздавать мои пряники?
- Никто, мамочка. Я никому ничего не давала. Я только подумала...
- Она только подумала! Очень мило с твоей стороны. Буду очень тебе обязана, если ты перестанешь думать. В этом доме обо всем думаю я! - сказала миссис Корри тихим, но пронзительным голосом. И вдруг рассыпалась мелким хрипловатым смехом.
- Взгляните на нее! Нет, вы только взгляните! Трусишка-зайчишка! Рева-корова! - тыкала она узловатым пальцем в свою дочь.
Джейн с Майклом взглянули и увидели, как по огромному несчастному лицу мисс Анни катится большая слеза: но они не осмелились вмешаться - крошечная миссис Корри внушала им трепет, почти ужас. Правда, стоило миссис Корри отвернуться, Джейн улучила минуту и протянула мисс Анни свой носовой платок, который от одной слезы так намок - хоть выжимай.
Мисс Анни и выжала его и только потом отдала Джейн.
- А ты, Фанни, интересно, ты тоже думала? - тонкий пронзительный голосок хлестнул вторую сестру.
- Нет, мамочка, - дрожа, ответила мисс Фанни.
- Ну, хоть ты, слава Богу, не думала! Подними это стекло!
Пляшущими пальцами мисс Фанни открыла стеклянный верх.
- А теперь, мои дорогие, - совсем другим голосом проговорила миссис Корри, глядя на Джейн с Майклом, и улыбнулась так ласково, что они устыдились: кого тут бояться - такая милая старушка, - подите сюда, мои птенчики, и выберите себе пряники, - продолжала она. - Пряники приготовлены сегодня по особому рецепту - я получила его от Альфреда Великого.
Он очень хорошо стряпал, хотя, помню, печенье у него один раз подгорело.
Сколько вам дать?
Джейн с Майклом посмотрели на Мэри Поппинс.
- Каждому по четыре, - сказала она. - Всего двенадцать. Значит, дюжину.
- Прибавлю еще один и будет чертова дюжина. - Миссис Корри озорно глянула на детей. - Ну, берите же!
И Джейн с Майклом взяли тринадцать душистых коричных пряников, у каждого наверху светилась звездочка из золотой бумаги. Майкл не удержался и откусил от одного кусочек.
- Вкусно? - прокудахтала миссис Корри. Майкл кивнул. Миссис Корри на радостях подхватила руками юбки и пустилась в пляс.
- Ура! Ура! Восторг! Ура! - выкрикивала она тонким голосом. Наконец остановилась, и лицо ее посерьезнело.
- Но вы должны знать, я даю пряники за плату. Труд должен вознаграждаться. С каждого из вас по три пенса.
Мэри Поппинс открыла кошелек и вынула три трехпенсовых монетки. И дала по одной Джейн и Майклу.
- А теперь, - скомандовала миссис Корри, - приклейте монетки к моему платью. Так поступают мои покупатели.
Дети взглянули на ее длинное черное платье. И действительно, все оно было усеяно трехпенсовиками, как платье принцессы бриллиантами.
- Скорее же! Подите сюда и прилепляйте, - повторила миссис Корри, потирая руки в предвкушении удовольствия. - Не бойтесь, они не попадают на пол.
Мэри Поппинс подошла первая и прижала свой трехпенсовик к воротничку.
И что вы думаете? Он приклеился!
Тогда и они прилепили свои монетки - Джейн на правое плечо, а Майкл на левый рукав.
- Поразительно! - развела руками Джейн.
- Ничего поразительного, - хихикнула миссис Корри. - Или, вернее, не более поразительно, чем все другое, о чем я могла бы рассказать, - и она подмигнула Мэри Поппинс.
- Боюсь, нам пора уходить, миссис Корри, - сказала Мэри Поппинс. - У нас сегодня на обед дрочена, а мне еще предстоит ее испечь. Эта миссис Брилл...
- Бедная кухарка? - спросила миссис Корри, прервав Мэри Поппинс.
- Бедная! - Мэри Поппинс презрительно фыркнула. - Я бы ее по-другому назвала.
- Ну что ж, - миссис Корри прижала указательный палец к носу и задумалась. Но скоро опять заговорила.
- Дорогая мисс Поппинс, - важно произнесла она. - Мне было очень приятно повидать вас, и я уверена, мои девочки получили от вашего визита не меньше удовольствия, - она махнула рукой в сторону двух печальных великанш. - Приходите еще вместе с Джейн, Майклом и младенцами и не откладывайте визит в долгий ящик. Вы уверены, что донесете пряники домой? - обратилась она к детям.
Они кивнули. Миссис Корри подошла к ним поближе - у нее на лице было странное, серьезное, даже испытующее выражение.
- Хотела бы я знать, - сказала она мечтательно, - что вы сделаете с бумажными звездами?
- Мы их спрячем на память, - ответила Джейн. - Мы так всегда делаем.
- Э-э... спрячете на память? А интересно, куда вы их спрячете? - миссис Корри сощурила глаза, и от этого взгляд ее стал еще более испытующим.
- Ну, свои я положу в левый верхний ящик комода под носовые платки, - сказала Джейн.
- А мои будут в коробке из-под обуви на нижней полке платяного шкафа, - поспешил добавить Майкл.
- Верхний левый ящик комода и коробка из-под обуви в платяном шкафу, - раздумчиво протянула миссис Корри, точно хотела заучить наизусть эти слова. Потом взглянула на Мэри Поппинс и слегка кивнула. Мэри Поппинс тоже ответила ей легким кивком. Казалось, их связывает какая-то общая тайна.
- Ну и прекрасно! - воскликнула, сияя, миссис Корри. - Вы даже не представляете, как я рада, что вы будете хранить свои звезды! Я это запомню. Я помню решительно все. Даже то, что бывало на обед у короля Артура каждое второе воскресенье. А теперь давайте прощаться. До скорого свидания. Са-а-амого скорого!
Голос миссис Корри становился все тише, тише и наконец совсем смолк; и в тот же миг, не понимая, как это случилось, Джейн с Майклом очутились на улице - шли позади Мэри Поппинс, которая опять изучала свой список намеченных покупок.
Они посмотрели по сторонам, обернулись назад.
- Что это, Джейн? - удивился Майкл. - Где же лавка?
- Ее нигде нет, - сказала Джейн, ища глазами древний домишко.
И они не ошиблись. Лавки не было. Как сквозь землю провалилась.
- Как странно! - воскликнула Джейн.
- Очень! - согласился Майкл. - А пряники какие вкусные.
И они стали откусывать пряники с разных сторон, превращая их то в человечка, то в цветок, то в чайник, и совсем забыли про лавку миссис Корри. А лавка и правда была очень странная.
...Вспомнили они о ней посреди ночи, когда свет везде в доме был погашен, а им полагалось видеть уже десятый сон.
- Джейн! Джейн! - прошептал Майкл. - Слышишь, кто-то идет по лестнице, на цыпочках.
- Ш-ш-ш, - зашипела Джейн, она тоже услыхала чьито осторожные шаги.
Дверь в детскую с легким скрипом отворилась, и кто-то вошел. Это была Мэри Поппинс, в пальто и шляпке, как будто она собралась гулять.
Она ходила по комнате быстрыми неслышными шагами. Джейн с Майклом наблюдали за ней, не шевелясь и смежив веки до щелочек. Первым делом Мэри Поппинс подошла к комоду, открыла ящик и тут же закрыла его. Потом на цыпочках подошла к платяному шкафу, открыла дверцу, наклонилась и не то положила что-то, не то что-то взяла - они не рассмотрели. Послышался легкий стук, дверца захлопнулась, и Мэри Поппинс поспешно вышла из детской.
Майкл сел в постели.
- Что она делала? - спросил он у Джейн громким шепотом.
- Не знаю. Может, она забыла перчатки или туфли... - Джейн вдруг замолчала. - Майкл, слышишь? - прошептала она.
Он прислушался. Откуда-то снизу, скорее всего из сада, доносились чьи-то взволнованные, приглушенные голоса.
Джейн соскочила с постели и знаком позвала Майкла. Босыми ногами прошлепали они к окну и выглянули наружу.
За оградой на тротуаре маячили одна маленькая фигурка и две гигантские.
- Это миссис Корри с мисс Фанни и мисс Анни, - прошептала Джейн.
Да, это были они. Престранная компания! Миссис Корри вглядывалась сквозь калитку во двор дома N 17. У мисс Фанни на плечах балансировали две длинные-предлинные лестницы, у мисс Анни в одной руке было ведро с чем-то похожим на клей, а в другой - огромная малярная кисть.
Стоя у окна, задернутого шторой, Джейн и Майкл ясно слышали голоса ночных визитеров.
- Она запаздывает, - сердито проговорила миссис Корри.
- Может, кто-нибудь из детей заболел, - робко предположила мисс Фанни, двигая плечами, чтобы лестницы не упали, - и она не может...
- Прийти вовремя, - докончила, нервно поеживаясь, мисс Анни.
- Тихо! - приказала кипящая гневом мамаша, и Джейн с Майклом явственно услыхали, как она прошептала: "Велика жирафа, да дура", - без сомнения относя эту поговорку к дочерям.
- Тс-с, - миссис Корри прислушалась, склонив поптичьи маленькую головку.
И тотчас же входная дверь тихонько скрипнула и послышались чьи-то шаги, ступающие по гравию. Это была Мэри Поппинс с корзинкой в руке, откуда шел слабый, таинственный свет. Миссис Корри улыбнулась и помахала рукой.
- Скорее, скорее, надо спешить! - сказала она подошедшей Мэри Поппинс и, взяв ее за руку, перевела взгляд на дочерей. - Веселее смотрите, вы, двое! - И она пошла вперед, сопровождаемая мисс Фанни и мисс Анни, которые, как ни силились смотреть веселее, ничего не могли с собой поделать.
Они шли сзади, тяжело ступая и сгибаясь под тяжестью своей ноши.
Джейн с Майклом не отрывали от них глаз. Вот процессия спустилась по Вишневой, свернула налево и пошла вверх по склону холма. Наконец взобрались на самый верх, на поляну, поросшую травой, где не было ни одного дома, и там остановились.
Мисс Анни опустила ведро с клеем на землю, а мисс Фанни сбросила с плеч обе лестницы и поставила их так, чтобы получилась высокая, до самого неба, буква Л. И вместе с сестрой стала ее держать.
- Что они собираются делать? - изумленно воскликнул Майкл. Но Джейн ничего не ответила - еще минута, и он сам все увидит.
Как только лестницы были прочно установлены - один конец на земле, другой на небе, - миссис Корри, зажав под мышкой кисть, подхватила одной рукой юбки, другой взяла ведро и полезла по лестнице вверх, осторожно нащупывая ногами перекладины. Мэри Поппинс со своей корзинкой полезла по другой лестнице.
И тут началось нечто невероятное. Добравшись до верхней перекладины, миссис Корри окунула кисть в ведро и стала мазать клеем небо. А Мэри Поппинс взяла из корзины что-то блестящее и стала пришлепывать к намазанному клеем небу. Когда она убрала руку, они увидели, что она приклеила к небу золотую звездочку с пряника. И та сразу неистово засверкала, озаряя вокруг себя небо мерцающим золотистым светом.
- Это наши, - чуть не заплакал Майкл. - Наши звездочки с пряников.
Она думала, что мы спим, тихонько вошла и взяла их.
А Джейн ничего не сказала. Она не отрываясь смотрела, как миссис Корри мажет кистью небо, а Мэри Поппинс приклеивает к нему звезды. Когда места на небе не хватало, мисс Фанни и мисс Анни двигали лестницы дальше.
Наконец работа была окончена. Мэри Поппинс перевернула корзинку и потрясла - корзинка была пуста. Тогда обе дамы спустились вниз, и процессия двинулась в обратный путь, мисс Фанни тащила на плечах лестницы, а мисс Анни позвякивала пустым ведром. На углу остановились, перекинулись о чем-то несколькими словами, Мэри Поппинс пожала всем руки и заспешила по Вишневой домой. А миссис Корри, пританцовывая в своих мягких сапожках, изящно подхватив юбки, исчезла в противоположном направлении вместе с громко топавшими дочками-великаншами.
Скрипнула садовая калитка. Зашуршал гравий под ногами. Отворилась входная дверь и тихонько закрылась. Джейн и Майкл услышали тихие шаги Мэри Поппинс по лестнице; она прокралась на цыпочках мимо детской, вошла в комнату, где спали близнецы, разделась и легла спать.
Как только звук ее шагов смолк, Джейн с Майклом переглянулись, не сказав ни слова, подошли к комоду и заглянули в левый верхний ящик - в нем ничего, кроме стопки носовых платков, не было.
- Я тебе говорил, - сказал Майкл.
Открыли платяной шкаф, заглянули в коробку, она тоже была пустая.
- Как это? Почему? - говорил Майкл, сидя на краешке постели и глядя несчастными глазами на Джейн.
А Джейн опять ничего не сказала. Она сидела рядом, обхватив руками коленки, и думала, думала. Но вот она откинула назад волосы и встала.
- Знаешь, что я хочу знать? - взглянула она на Майкла. - Звезды сделаны из золотой бумаги или золотая бумага из звезд?
Майкл не ответил. Да Джейн и не ожидала ответа. Она понимала, объяснить это может только кто-нибудь гораздо мудрее Майкла.